ДаннилМы не романтизируем прошлое. Мы раскапываем его, чтобы услышать тех, кого история заставила замолчать.
Проект «Опасности викторианского быта» возник из простого вопроса: почему в музеях викторианской культуры так мало упоминаний о пивоварении, хотя оно было широко распространено?
Ответить на этот вопрос оказалось непросто. Пивоварение, особенно женское, было невидимым трудом. Оно не фигурировало в официальной статистике, редко упоминалось в литературе (за исключением “кухонной возни”), а с развитием промышленного пивоварения и пуританской морали стало маргинальным и даже опасным.
Наша команда состоит из историков, исследователей гендерных проблем, архивистов и пивоваров-энтузиастов, которые работают с первоисточниками: приходскими записями, судебными делами, семейными дневниками, брошюрами 19-го века и даже анализом остатков в старых керамических кувшинах.
What sets us apart:
-
Сосредоточьтесь на повседневной жизни. Мы пишем не о королевских пивоварнях, а о кухнях в рабочих кварталах Лондона и деревенских коттеджах Кента.
-
Гендерный анализ. Мы показываем, как пивоварение одновременно укрепляло и оспаривало гендерные роли.
-
История через предметы. Каждый материал — это не просто текст, а артефакт: половник, бочонок, рецепт на клочке бумаги.
-
Современный резонанс. Мы задаемся вопросами: как сегодняшние женщины-пивовары могут возродить эту историю?
Почему “Домашние опасности”?
Потому что дом, даже викторианский, был не просто убежищем, но и зоной риска: экономического, правового, социального. И женщины, которые варили пиво, шли на этот риск — ради семьи, свободы или просто ради хлеба насущного.
Присоединяйтесь к нам:
Подпишитесь на нашу рассылку “Ale & Archive” — раз в месяц вы будете получать:
-
Отрывок из архива с комментариями
-
Рецепт напитка в викторианском стиле (адаптирован для современной кухни)
-
Ссылка на новую исследовательскую статью или выставку
P.S. Один из наших источников — дневник Маргарет Х., 1861 год:
“Сегодня я сварила 3 галлона слабого эля. Продала его мистеру Т. за 2 шиллинга. Купила молока для Томми. Господи, прости меня за то, что я не помолился сегодня — мои руки не хотели отрываться от работы”.